Опубликовано: 11 марта 2007 Возврат к списку
Василий Юрьевич, мы к вам за чемоданами и «чемоданным настроением» пришли. Впрочем, любые ностальгические истории директора Самарского цирка так или иначе возвращают его к пути – жизненному и гастрольному. А значит, и к цели нашей съемки - коллекции из 300 чемоданов, кофров, коробок и саквояжей и еще большего количества «багажных» историй.
Василий Браташ, директор Самарского цирка: «С похожим чемоданом мама отправляла меня в пионерлагерь. На чемодан вешали бумажку, на которой писали мою фамилию и имя. В чемодан мама собирала мне разные вещи и гостинцы с собой. Я всю жизнь с ним проходил, проездил, пролетал… Я никогда не пытался для себя определить, почему я это делаю. Хочется и делаю».
Чемодан фибровый, производство СССР, цена 7 рублей 23 копейки. Сегодня красная цена этого чуда легкой промышленности гораздо меньше раритетной. Если хорошенько покопаться, то в некоторых чемоданах можно отыскать и подлинную историю. Вот автограф Никулина и сценарий к юбилею Советского цирка, написанный Владимиром Маяковским, а вот и сам начинающий артист цирка Вася Браташ. Здесь он еще не променял советский чемодан или этот американский, как тогда казалось, даже пахнущий свободой, на современный «Луи Витон».
Василий Браташ, директор Самарского цирка: «С похожим чемоданом мама отправляла меня в пионерлагерь. На чемодан вешали бумажку, на которой писали мою фамилию и имя. В чемодан мама собирала мне разные вещи и гостинцы с собой. Я всю жизнь с ним проходил, проездил, пролетал… Я никогда не пытался для себя определить, почему я это делаю. Хочется и делаю».
Чемодан фибровый, производство СССР, цена 7 рублей 23 копейки. Сегодня красная цена этого чуда легкой промышленности гораздо меньше раритетной. Если хорошенько покопаться, то в некоторых чемоданах можно отыскать и подлинную историю. Вот автограф Никулина и сценарий к юбилею Советского цирка, написанный Владимиром Маяковским, а вот и сам начинающий артист цирка Вася Браташ. Здесь он еще не променял советский чемодан или этот американский, как тогда казалось, даже пахнущий свободой, на современный «Луи Витон».
